Неточные совпадения
Прошло месяца четыре. Заботы о Крюковой, потом воспоминания о ней обманули Кирсанова: ему казалось, что теперь он безопасен от
мыслей о Вере Павловне: он не избегал ее, когда она, навещая Крюкову, встречалась и говорила с ним, «потом, когда она старалась развлечь его. Пока он грустит, оно и точно, в его
сознательных чувствах к Вере Павловне не было ничего, кроме дружеской признательности за ее участие.
Я решительно не могу припомнить, чтобы самая
мысль о возможности «купить мальчика» вызывала во мне какой-нибудь
сознательный протест или негодование.
Благодаря своекорыстному и пустомысленному настроению этого сброда, незаметно потонули первые, робкие проблески
сознательного отношения русской
мысли к русской действительности.
Иногда он забывал этот вновь открытый им рецепт счастия и считал себя способным слиться с жизнью дяди Ерошки; но потом вдруг опоминался и тотчас же хватался за
мысль сознательного самоотвержения и на основании ее спокойно и гордо смотрел на всех людей и на чужое счастие.
В самом деле — во всей истории Петра мы видим, что с каждым годом прибавляется у него масса знаний, опытность и зрелость
мысли, расширяется круг зрения,
сознательнее проявляется определенная цель действий; но что касается энергии его воли, решимости характера, мы находим их уже почти вполне сложившимися с самого начала его юношеских действий.
Его горе наболело в его душе, как созревший нарыв, и выяснялось ему поминутно в мучительно-сознательной
мысли.
Отдалившись от события несколькими часами сна, который в таких случаях важнее дней, проведенных в бдении, благодетельного сна, умирившего ее
мысли и чувства, она яснее,
сознательнее взглянула на настоящее свое положение и глубже почувствовала будущее.
Влияния неоплатонизма,
сознательные или бессознательные, обладают большой живучестью и в христианском богословии — неоплатонический уклон
мысли и чувства есть опасность, постоянно подстерегающая и христианскую философию.
Воплотившийся Бог до конца разделил судьбу испорченного грехом мира и человека, до крестной муки и смерти [«На землю сшел еси, да спасеши Адама, и на земли не обрет сего, Владыко, даже до ада снизшел, еси ищай» (Утреня Великой Субботы, Похвалы, статья первая, ст. 25).], и все отдельные моменты земной жизни Спасителя представляют как бы единый и слитный акт божественной жертвы [Интересную литургическую иллюстрацию этой
мысли мы имеем в том малоизвестном факте, что богослужения пред Рождеством Христовым включают в себя
сознательные и преднамеренные параллели богослужению Страстной седмицы, преимущественно Великой Пятницы и Субботы, и отдельные, притом характернейшие песнопения воспроизводятся здесь лишь с необходимыми и небольшими изменениями.
Мысль о творении мира непостижимым и свободным актом Бога встречает в Беме
сознательного философского и религиозного противника.
«Иногда Оленин забывал вновь открытый им рецепт счастья и считал себя способным слиться с жизнью дяди Ерошки, но потом вдруг опоминался и тотчас же хватался за
мысль сознательного самоотвержения».
Наши
мысли о жизни, наши нахождения тайно и незаметно для нас определяются чем-то, лежащим вне нашего сознания.
Сознательное «я» думает, ищет, обретает дорогу, победительно вступает на нее — и не подозревает, что его все время толкал именно в этом направлении его неучитываемый «Сам», великий разум его тела. Человек смотрит на мир, думает, что можно верить своим глазам…
— А как бы мы могли быть счастливы, — мечтательно, почти шепотом начала она, — каждая
мысль пополам, — полным человеческим,
сознательным счастьем.